ВТОРАЯ НЕДЕЛЯ ВЕЛИКОГО ПОСТА: ГРИГОРИЙ ПАЛАМА И УЧЕНИЕ О ФАВОРСКОМ СВЕТЕ.
«И вот благовестие, которое мы слышали от Него и возвещаем вам: Бог есть Свет, и нет в Нем никакой тьмы» (1 Иоан. 1:5). На контрольной по иконографии в воскресной школе на вопрос «Чем отличается икона от картины?» один мальчик написал простую, но, на мой взгляд, глубоко мудрую вещь: «Изображение на картине несовершенно, а на иконе — совершенно». В чем же заключается это совершенство? На иконе, как правило, посредством особого иконописного языка, изображается мир преображенный. Такой, каким он будет после второго пришествия Христова. Мир, осиянный нетварным светом. А что есть этот загадочный свет? Свет, изображаемый на иконах лучами, нимбом, золотым ассистом? Символ? Особое состояние души человека? Природное явление? Такие вопросы встали ребром в Церкви в начале VIX века, приведя к серьезным богословским спорам. Два различных мнения происхождения Фаворского света: природное и божественое столкнулись в полемике так называемых исихастов и гуманистов. На стороне исихастов выступал Святитель Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский, человек ученый, подвизавшийся на святой горе Афон. А на стороне гуманистов — Варлаам Калабрийский и Григорий Акиндин – два видных богослова того времени. Здесь следует немного напомнить, что сам исихазм – безмолвная молитва, — одно из направлений духовного опыта Православия, который восходит к истокам христианства. И возникновение чудесного (Фаворского) света как проявления божественной энергии является следствием приближения человека к Богу, его обожением. О чем, собственно, и говорил Григорий Палама. Гуманисты же доказывали, что Фаворский свет — лишь природное явление. По мнению Варлаама познание Бога возможно через сотворенный мир, и познание это может быть только косвенным. Такие рассуждения ставили под угрозу все учение Церкви. Посудите сами: поскольку Фаворский свет понимался гуманистами также как символ, то и само Преображение Господне имело для них не реальный, а символический характер. Таким образом, они отвергали духовный опыт Православия, возможность соработничества — синергии человека с Богом, самого обожения человека, которое в конечном счете является целью нашей жизни. Учение о Божественных энергиях сливается с учением об иконах, что нам, как иконописцам, особенно интересно. Ведь, поскольку в споре о Фаворском свете дается догматическая формулировка обожения человека, тем самым дается и догматическое обоснование содержания иконы. Именно в эту эпоху определяются те рамки, за которые церковное искусство выходить не может, оставаясь церковным. В догмате иконопочитания признано, что художник может перевести на язык форм, красок и линий результат Божественного действия в человеке, показать его, сделать явным. Свет Божественных энергий, которым просиял Христос на горе Фавор, который впоследствии удостаивались видеть святые (вспомним, как просияло лицо Серафима Саровского в беседе с Мотовиловым). Этот вечный нетварный свет пронизывает иконы, возвышая мысль молящегося от дольнего к горнему. Наиболее торжественным актом, которым Церковь подтвердила учение св. Григория Паламы, после долгих богословских споров, был Собор 1351 года в Константинополе. В течение XIV столетия его определения были приняты всей Православной Церковью в целом. Через год после этого Собора его постановления были внесены в чин Торжества Православия. Св. Григорий Палама был канонизован в 1368 году, вскоре после своей смерти (память 14 ноября). Его памяти, как «света Божественного проповедника» посвящено второе воскресение Великого Поста. Статья написана для сайта Иконописного отделения СПбДА: http://icon.spbda.ru/2014/03/16/vtoraya-nedelya-velikogo-posta/ 16.03.2014
